Сущность экономической болезни
Характерные признаки голландской болезни просматриваются в трёхсекторной модели экономики. Они выделяются в производстве.
- Сырьевой сектор. Сюда относится добыча полезных ископаемых и продукция сельского хозяйства.
- Товарно-производственный сектор. Это обрабатывающие и производящие отрасли: текстильная, машиностроение, металлообработка, строительство и другие. Их объединяет изготовление готового товара с добавлением высокой стоимости.
- Сектор услуг. В него входят: транспорт, здравоохранение, торговля, ЖКХ, развлечения и так далее.
Первые два сектора изготовляют изделия для внутреннего пользования и для экспорта. В экономике такие товары получили название «торгуемые», их цена определяется мировым рынком. Продукты третьего сектора поставляются только на внутренний рынок, так как их невыгодно транспортировать. Они не конкурируют с иностранными товарами, их называют «неторгуемые». Их цена формируется на внутреннем рынке.
Увеличение прибыльности сырьевого сектора позволяет провести крупные инвестиции в модернизацию технологии добычи полезных ископаемых. Это приводит к росту производительности труда. Обладание природными ресурсами расценивается государством как стимул развития специфического фактора производства. Преобладающая доля экспорта продукции сырьевого сектора позволяет использовать повышение мировых цен как толчок к стремительному росту добывающей промышленности. Увеличивается спрос на мобильные ресурсы (трудовая сила, кредиты и так далее). Спрос на производственные ресурсы приводит к увеличению их стоимости.
Торгуемый несырьевой сектор не может ответить на рост издержек увеличением цены товара. От подорожания производственных ресурсов изменится стоимость предмета отечественного производителя, но на мировом рынке полностью аналогичное изделие можно будет купить по фиксированному мировому курсу. Неторгуемый сектор может получить дополнительную прибыль, потому что рост доходов потребителей компенсирует увеличение издержек.
Цитата
«Пример Испании демонстрирует, что может случиться с обладающей огромным потенциалом страной, когда она получает в распоряжение легко централизуемый властью избыточный денежный ресурс. Независимые от экономики страны и ее основных агентов властители зачастую ставят перед государствами ложные цели, типа усиления военной мощи и достижения максимального влияния на мировую политику с позиции силы, но при этом игнорируют формирующиеся внутренние экономические и социальные проблемы. Их так легко до поры до времени заливать деньгами или забивать дубинками».
«Современная мировая экономика практически не позволяет производить высокомаржинальные товары и услуги вне международной кооперации. Даже продукты отечественного производства в подавляющем большинстве случаев состоят более чем на 50% из импортных комплектующих, материалов и сделаны по иностранным технологиям на иностранном оборудовании».
Эффекты
Простые торговые модели предполагают, что страна должна специализироваться на отраслях, в которых она имеет сравнительное преимущество ; поэтому стране, богатой некоторыми природными ресурсами, лучше специализироваться на добыче этих природных ресурсов.
Однако другие теории предполагают, что это вредно, например, когда истощаются природные ресурсы. Кроме того, цены могут снизиться, и конкурентоспособное производство не сможет вернуться так быстро, как оно осталось. Это может произойти из-за того, что технологический рост меньше в быстро развивающемся секторе и неторгуемом секторе, чем в не развивающемся торговом секторе. Поскольку в этой экономике был меньший технологический рост, чем в других странах, ее сравнительные преимущества в сфере торгуемых товаров, которые не процветают, сократятся, что заставит фирмы не вкладывать средства в сектор торгуемых товаров.
Кроме того, волатильность цен на натуральные товары ресурсы и, следовательно, реальный обменный курс ограничивают инвестиции частных фирм, потому что фирмы не будут вкладывать средства, если они не уверены, какими будут будущие экономические условия. Экспорт сырьевых товаров, таких как сырье, повышает стоимость валюты. Это приводит к отсутствию конкуренции в других секторах экономики. Добыча природных ресурсов также является чрезвычайно капиталоемкой, в результате чего создается мало новых рабочих мест.
Ближайшие последствия голландской болезни
Краткосрочные и долгосрочные последствии голландской болезни экономики государства – это изменения, негативно влияющие на товарно-производственный сектор.
Увеличение предложения на международном рынке продукции добывающей промышленности изменяет обменный курс национальной валюты. Благоприятная экономическая конъюнктура становится условием резкого скачка в экспорте сырьевых ресурсов и ведёт к росту поступлений иностранной валюты, что становится причиной повышения обменного курса. В таких условиях снижается эффективность вывоза из страны других товаров, особенно перерабатывающей и наукоемкой промышленности. Обрабатывающий сектор экономики теряет потребителей, так как становится неконкурентоспособным на внутреннем рынке из-за наплыва дешёвой импортной продукции.
Нет никакой «голландской болезни»
В упоминаемой выше статье Рапоза утверждает: «Голландская болезнь», этот мерзкий вирус, который атакует богатые природными ресурсами страны, всё ещё находится в российской крови». Однако он совершенно не предоставляет никаких доказательств этого. Он даже не ссылается ни на один статистический показатель кроме откровенно ложного утверждения, взятого им с потолка, что доля нефти и газа составляет «25–30% от ВВП России». Поэтому в этом отношении данная статья не представляет никакого интереса. Да и по другим аспектам она ничуть не лучше. Напротив, она является хорошим образцом «либерального» вируса, поразившего западный анализ российской экономики. Один из симптомов заражения этим вирусом — заражённое лицо начинает искать «голландскую болезнь» там, где её нет.
Это понятие хорошо объяснили в журнале The Economist, которому и принадлежит его авторство. Вот что они пишут об этом сейчас: “Журнал The Economist ввёл этот термин в обращение в 1977 году для описания проблем в экономике Голландии. В 1959 году были открыты большие запасы газа. Экспорт Голландии резко вырос. Но, как мы отмечали, существует большой контраст между «внешним здоровьем и внутренними недомоганиями». С 1970 по 1977 годы безработица выросла с 1,1% до 5,1%. Корпоративные инвестиции падали. Мы объяснили решение этой головоломки, указав на высокую стоимость гульдена (голландской валюты на тот момент). Экспорт газа повлёк за собой приток иностранной валюты, который привёл к увеличению спроса на гульден и его укреплению. В результате этого остальные отрасли экономики стали менее конкурентоспособными на международных рынках”.
Как бы то ни было, давайте предположим, что такая «голландская болезнь» всё-таки имела место. В таком случае диагноз звучал бы примерно так:
«Голландская болезнь» — это ситуация, при которой источником значительной доли национального богатства является экспорт доминирующего природного ресурса, но остальные отрасли экономики при этом испытывают спад. Причиной этого является укрепление национальной валюты вследствие внушительных доходов, получаемых от экспорта этого доминирующего природного ресурса. Затем экспорт на мировые рынки других товаров становится менее конкурентоспособным (более дорогим), а импорт — более дешёвым. В результате этого другие отрасли экономики становятся менее рентабельными и менее привлекательными для инвестиций, тогда как добывающие отрасли захлёбываются от инвестиций.
Единственное из всего этого, что применимо к России, — это то, что в структуре её экспорта доминируют нефть и газ. Однако ни одно из предполагаемых последствий неверно в случае с Россией. Конечно, доходы от экспорта оказали влияние на внутренний уровень цен. Однако насколько велико было это влияние, совершенно неясно. Во всяком случае, суть вопроса заключается в том, что общий уровень цен в России постоянно оставался существенно ниже общего уровня цен в Европе и на Западе в целом. Это подтверждается тем обстоятельством, что паритет покупательной способности ВВП России постоянно превышал номинальный. При этом нефтегазовые отрасли никогда не привлекали существенную долю трудовых ресурсов (около 2% от общей численности занятых трудовых ресурсов). Что характерно, на протяжении всех этих лет в России наблюдался излишек капитала. Он был насколько велик, что нам постоянно приходилось читать в деловой прессе об «утечке российского капитала». В реальности это означало, что Россия инвестировала свой капитал за рубежом. Таким образом, не было никакого недостатка капитала для других отраслей экономики. И как было продемонстрировано выше, в действительности же Россия невероятно развивала все другие отрасли экономики и теперь является практически самодостаточной во всех отношениях. Как я подчёркивал, хотя структура экспорта всё ещё диверсифицирована недостаточно, отечественная промышленность диверсифицирована вполне. В связи с этим хочу сослаться на своё исследование о развитии российской экономики с период с 2000 по 2014 годы. В этом исследовании также показано, как Россия, вопреки всем сказкам о «голландской болезни», субсидировала развитие друг их отраслей экономики за счёт увеличения налоговой нагрузки на экспорт нефти и газа, применяя при этом относительно низкие ставки налога на бизнес в целом. Кроме того, следует учитывать и тот факт, что прибыль от продажи энергоносителей откладывалась в Резервный фонд и Фонд национального благосостояния России.
«Либеральная болезнь»
Итак, нет никакой «голландской болезни». Россия страдала от «либеральной болезни».
Либеральная болезнь берёт своё начало в эпохе Михаила Горбачёва, когда был взят курс на обновление экономики СССР под знаменем Перестройки. На самом деле я не стал бы обвинять только Горбачёва в этой катастрофе. Полагаю, что этот курс был задуман тогдашней советской элитой, в том числе военным руководством и руководством спецслужб. А Горбачёва назначили лишь лицом для его воплощения. Конечно, его неуклюжее управление только усугубило и без того разрушительную «либеральную» паническую реакцию советского руководства. Если сравнить советский курс с китайским, то станет очевидно, как советское руководство промахнулось абсолютно во всём. Китай постепенно вводил рыночные отношения, сохраняя при этом сильное государство в форме партийной диктатуры. Советский Союз, наоборот, совершал неравномерные скачки во всех направлениях: в результате отмены руководящей роли КПСС, спецслужб и силовых ведомств было ослаблено государство. Убрали советские государственные структуры, но ничего не назначали взамен, формально оставили старую власть, которая уже пуста изнутри. Так как свято место пусто не бывает, его быстро заполнил криминал и недоброжелатели России. Результатом стала анархия. Были введены рыночные отношения, но воспользоваться ими смог только криминал. Промышленность была полностью лишена инвестиций в модернизацию. Номенклатура и бандиты получили возможность явно или тайно воровать активы и денежные потоки. Результатом стал полный хаос и распад Советского Союза.
Затем в 1991 году к власти в России пришёл Борис Ельцин, которого, к сожалению, окружали лишь проходимцы и «либералы». Последние толкнули Россию на проведение самого разрушительного экономического и человеческого эксперимента в истории, получившего меткое название «шоковая терапия». А затем последовала разорительная и глубоко укоренившаяся анархия. Очевидно, что при таких условиях было невозможно вкладывать средства в развитие промышленности, проведение её модернизации и диверсификации.
Таким образом, на протяжении 15 лет после прихода к власти Горбачёва и до конца ельцинского периода в 2000 году Россия страдала не от «голландской», а от «либеральной болезни».
Когда Владимир Путин наконец стал президентом России в 2000 году, экономика страны и её промышленная база были полностью разрушены. И только с этой точки зрения и можно анализировать развитие российской экономики в сколько-нибудь разумных экономических терминах. Совершенно бессмысленно сравнивать условия анархии в России с условиями в Голландии или любой другой стране, которая воспользовалась выгодами упорядоченного социально-экономического и исторического развития.
По мере того как либеральная идеология утрачивала своё влияние, жизнь в России стала быстро налаживаться, демонстрируя поразительные результаты, о которых я сейчас пишу. Однако следует подчеркнуть, что Россия ещё не избавилась от «либеральной болезни» — ей ещё много предстоит сделать, чтобы окончательно встать на разумный, прагматический и неидеологизированный путь развития.
Самое важное в анализе российской экономики — это время. Никогда нельзя потерять из ввиду временные рамки
15 лет — слишком короткий срок для полного возведения промышленного производства с нуля, а два года — слишком короткий срок для получения существенных результатов в импортозамещении. Тот, кто выдаёт себя за экономиста и при этом игнорирует фактор времени, — просто шарлатан.
Минимизация
Есть два основных способа уменьшить угрозу голландской болезни: замедлить рост реальный обменный курс и повышение конкурентоспособности пострадавших секторов. Один из подходов состоит в том, чтобы стерилизовать доходы от бума, то есть не приносить все доходы в страну сразу, а сохранить часть доходов за рубежом в специальных фондах и вводить их медленно. В развивающихся странах это может быть сложно с политической точки зрения, поскольку часто возникает необходимость немедленно потратить доходы от бума на сокращение бедности, но при этом игнорируются более широкие макроэкономические последствия.
Стерилизация уменьшит эффект расходов, смягчая некоторые эффекты инфляции. Еще одно преимущество постепенного поступления доходов в страну состоит в том, что это может дать стране стабильный поток доходов, что дает большую уверенность в доходах из года в год. Кроме того, экономя доходы от бума, страна экономит часть доходов для будущих поколений. Примеры этих государственных фондов благосостояния включают Австралийский государственный фонд будущего, Иранский фонд национального развития, Государственный пенсионный фонд в Норвегии, Стабилизационный фонд Российской Федерации, Государственный нефтяной фонд Азербайджана, Целевой фонд Alberta Heritage Savings Trust из Альберты, Канада, и Фонд будущих поколений Государства Кувейт, учрежденный в 1976 году. Недавние переговоры, проведенные Программой развития Организации Объединенных Наций в Камбодже – Международная нефтегазовая конференция по содействию сокращению бедности – указывают на необходимость для лучшего образования государственных чиновников и энергетиков CaDRE (Диагностика потребности в мощности для возобновляемых источников энергии), связанных с государственным фондом благосостояния, чтобы избежать ресурсного проклятия (Парадокс изобилия).
Еще одна стратегия, позволяющая избежать повышение реального обменного курса должно увеличить сбережения в экономике, чтобы сократить крупные притоки капитала, которые могут вырасти е реальный обменный курс. Это можно сделать, если в стране профицит бюджета. Страна может побуждать частных лиц и фирмы к увеличению сбережений за счет снижения налогов на доход и прибыль . Увеличивая сбережения, страна может снизить потребность в ссудах для финансирования государственного дефицита и прямых иностранных инвестиций.
Инвестиции в образование и инфраструктуру могут повысить конкурентоспособность отстающего производственного или сельскохозяйственного сектора. Другой подход – это государственный протекционизм отстающего сектора, то есть увеличение субсидий или тарифов. Однако это может усугубить последствия «голландской болезни», так как большой приток иностранного капитала обычно обеспечивается экспортным сектором и скупается импортным сектором. Введение тарифов на импортируемые товары искусственно снизит спрос этого сектора на иностранную валюту, что приведет к дальнейшему повышению реального обменного курса.
Что такое «голландская болезнь»?
Понятие «голландской болезни» впервые появилось в 1977 году в журнале Economist. Издание описывало экономические последствия освоения газового месторождения в Нидерландах – в провинции Гронинген (отчего болезнь называют также эффектом Гронингена).
«Голландская болезнь» – ситуация, когда из-за резкого укрепления национальной валюты по причине роста экспорта товаров одной отрасли начинает тормозиться развитие во всех остальных отраслях. И если сначала крепкая валюта помогает притоку иностранной валюты и снижает инфляцию, то в последствии начинается экономический спад (другие отрасли не развиваются), который ведет к росту цен.
В провинции Гронинген в свое время нашли крупное газовое месторождение. Рост экспорта газа помог Нидерландам увеличить доходы, укрепить курс голландского гульдена и нарастить импорт товаров. Но в итоге местная промышленность не смогла конкурировать с дешевым импортом, испытала на себе нехватку инвестиций (деньги шли на разработку месторождений), и в итоге начался кризис. В стране выросла безработица, снизился экономический потенциал, в конечном счете просела и национальная валюта.
Несмотря на лидерство в 90-е по экспорту газа, сейчас Нидерланды сами закупают топливо за границей.
В случае с Россией «голландская болезнь» может быть вызвана укреплением рубля – из-за этого импорт подешевеет, и это нанесет удар по российским производителям. Однако с таким утверждением согласны не все.
Специфика российской голландской болезни
Голландская болезнь фиксируется некоторыми мировыми экономистами и на территории России. По словам экспертов, ее зарождению сопутствовало одновременно несколько факторов. Стремительный рост одного из доминирующих секторов экономики имеет сразу несколько предпосылок:
- Сверхприбыльность в добывающем секторе, что позволяет делать существенные вливания в технологическое развитие направления. Это повышает уровень результативности труда.
- Государство имеет богатые природные ресурсы. Систематически в сырьевой отрасли разрабатываются и открываются новые месторождения. Явление можно расценить в качестве специфического фактора развития производства.
- В экспорте государства большую часть занимает продукция, производимая растущим сектором. Это приводит к повышении мировой стоимости сырья, что автоматически становится причиной стремительного развития добывающего российского направления.
Болеет ли Россия голландской болезнью или нет, сейчас многие эксперты ответить однозначно не могут. В экономике страны хоть и присутствуют явные проявления СРС, но общий упадок и кризис делают объективную оценку ситуации проблематичной
При этом можно обратить внимание и на то, что государство выживает в большей мере благодаря вывозу нефтепродуктов за границу. Обрабатывающие отрасли практически стоят, а предложение отечественных товаров на мировом рынке отсутствует
Голландская болезнь в экономике России проявляется хоть и частично, но особенно ярко.
Российские спецэффекты
Голландская болезнь в России, в той форме, в которой мы можем ее наблюдать сегодня, накладывает на государство комплекс эффектов:
- Среднесрочный эффект характеризуется асимметричностью роста экономики. Аллокация ресурсов не оптимальная, собственно, как и распределение прибылей, которые инициированы макроэкономическими явлениями на краткосрочную перспективу. В этой ситуации голландская болезнь в экономике имеет слабовыраженный характер.
- Долгосрочный эффект характеризуется деиндустриализацией экономики. Добывающий сегмент оказывает сильное давление на производящий. Полное истощение ресурсов. Проявление экономического явления будет тем сильнее, чем больше времени придется затратить на ликвидацию причин его формирования. Голландская болезнь в России сегодня на поздней стадии, следовательно, ее влияние на экономику государства более пагубное.
В структурном секторе экономики наблюдается дифференциация рентабельности, асимметричность роста и развития отраслей, имеет место неравномерное распределение доходов. Монетарные эффекты отражаются в качестве изменений в денежном секторе. Это и рост валютного курса, и высокие показатели инфляции.
Распространение по миру
Проявляется голландская болезнь в экономике стран по всему миру. Экспортёры нефти – Саудовская Аравия, Мексика, Нигерия – столкнулись с её признаками в середине семидесятых – начале восьмидесятых годов прошлого века. Поставщик кофе Колумбия заразилась в семидесятые годы после землетрясения на Гватемале и неурожая в Бразилии. Цены на вывозимое сырье взлетели и страны свернули экспорт экономически не столь прибыльных товаров.
Каждая страна переболела голландской болезнью со свойственной спецификой. Экономически развитые страны и государства развивающиеся испытывают её симптомы по-разному. В краткосрочной перспективе сырьевой экспорт и импорт потребительских товаров становится эффективным. Поэтому развивающиеся страны выбирают такую специализацию. Но для долгосрочного развития требуются инвестиции в высокотехнологические отрасли. Большинство стран Ближнего Востока, Африки, Юго-Восточной и Средней Азии, Латинской Америки идут по пути присвоения для личных интересов доходов от сырьевой отрасли. Это не способствует вложению капиталов в производство и тормозит развитие государств.
Голландская болезнь в экономике России
Рассмотрим особенности проявления голландской болезни в экономике России.
Голландская болезнь – негативный эффект, который оказывает укрепление реального курса национальной валюты на экономическое развитие в результате роста в отдельном секторе экономики. На практике эффект, как правило, связан с открытием крупных месторождений полезных ископаемых или ростом цен на экспорт добывающих отраслей.
Этот эффект получил свое название в результате открытия Голландией месторождений природного газа в 1959 году. Рост экспорта газа привел к повышению инфляции и безработицы, падению величины экспорта продукции обрабатывающей промышленности и темпов роста доходов в 70-х гг. Повышение цен на нефть в середине 70-х и начале 80-х гг. вызвало подобный эффект в Саудовской Аравии, Нигерии и Мексике.
В последнее время к описанию экономической ситуации в России все чаще применяют термин «голландская болезнь», подразумевая под этим зависимость экономики от конъюнктуры мировых рынков минерального сырья.
Вместе с тем для национальной экономики характерна и другая проблема – «проклятия природных ресурсов», подразумевающая, что природные богатства не способствуют росту благосостояния большинства населения.
Некоторые экономисты указывают на некорректность использования термина «голландская болезнь» для анализа ситуации в экономике России.
По их мнению, данная модель описывает явление неожиданного открытия новых сырьевых месторождений с последующим ростом реального валютного курса и негативным воздействием на отрасли экономики, не относящиеся к сырьевым.
Главный аргумент противников характеристики ситуации в экономике России как «голландской болезни» – не наблюдается главного ее признака, стагнации обрабатывающей промышленности: по темпам роста она не уступает сектору услуг.
С 2000 г. реальный курс российского рубля увеличился в 2,4 раза. Главной причиной роста было увеличение цен на энергоносители. Соответственно, в 2,4 раза подешевел конкурирующий импорт. За 6 лет с 2003 по 2008 год средний рост ВВП составил около 7 %, доходы населения выросли на 11 %, а импорт возрос на 30 % в год.
По мнению некоторых экономистов, слишком сильная связь экономического роста России с ценами на нефть является заблуждением.
Имеются подсчёты Международного валютного фонда, согласно которым вклад нефтяных цен – это не более 40 % экономического роста России, а остальные 60 % – это результат роста внутреннего рынка. По оценке Минэкономразвития РФ, вклад нефтяных цен в рост ВВП России в 2007 году составил 1,4 % из 8,1 %.
Многие эксперты ставят РФ диагноз голландская болезни, выдавая за отрицательное воздействие сам факт получения страной серьезных экспортных доходов. Причем не принципиально, откуда берутся эти увеличивающиеся экспортные доходы.
Например, Китай в свое время резко увеличил экспортную выручку за счет расширения перерабатывающего сектора в особых экономических зонах внутри страны. Но голландской болезни в Китае не было, так как не было укрепления национальной валюты, поскольку Китай привязал юань к доллару, защитив от негативного эффекта свою экономику.
В России до 1998 года о голландской болезни не могло быть и речи: курс национальной валюты жестко контролировался. В 1998 году рубль начал обесцениваться, и оставался в таком состоянии до 2003 года.
Если Россия и страдала «голландской болезнью», то только в период с 2003 года по первую – докризисную – половину 2008 года. Это было время серьезного укрепления национальной валюты, а темпы роста инфляции и безработица снижались.
Но в РФ в это же время активно развивались и другие отрасли. По данным Росстата, в РФ есть предприятия 182 отраслей. Причем предприятия обрабатывающей промышленности, машиностроения, экспортеры вооружений даже наращивали экспорт. Другие отрасли тоже увеличивали свое присутствие на зарубежных рынках, хотя их доля в экспорте и сокращалась, поскольку росла доля экспорта нефти, газа и другого сырья. А потому, академических симптомов голландской болезни в России не было.
Если в наличии голландской болезни в экономике России можно сомневаться, то «проклятие природных ресурсов» не обошло национальную экономику.
Почему для России это неактуально
Опасения развития эффекта «голландской болезни» в России вызвано тем, что российская национальная валюта укрепилась до многолетних максимумов (как минимум до уровня 2018 года), при этом одним из факторов укрепления стали дорогие экспортные энергоресурсы.
Формально это действительно может быть предпосылкой для эффекта Гронингена. Тем не менее, большинство экономистов с этим прогнозом не соглашаются. Дело в том, что российская валюта чрезмерно укрепляется, в том числе, и из-за сильного сжатия импорта. Уход из России крупных западных компаний, частичное торговое эмбарго и санкции привели к тому, что Россия продолжает экспортировать сырье, но уже не может импортировать товары в прежнем объеме.
Даже с ближайшими торговыми партнерами в Азии (прежде всего с Китаем) торговля растет не такими быстрыми темпами, как того хотели бы власти. Причин несколько – это и боязнь китайских компаний тоже попасть под вторичные санкции (при незначительной доле экспорта в Россию для КНР в целом), и проблемы с логистикой, и проблемы с расчетами. Соответственно, рубль укрепляется не из-за подорожания нефти, а скорее из-за проблем с импортом (которые настолько серьезны, что экономисты не готовы давать долгосрочные прогнозы).
К тому же, в России доминирует несколько экспортных отраслей – это не только нефтегаз, но также удобрения, металлургия, зерно и некоторые другие виды продукции. Поэтому говорить о классических симптомах «голландской болезни» применительно к России пока не приходится.
Но все же нынешнее состояние валютного рынка в России вызывает вопросы: биржевой и официальный курсы оторваны от курсов наличного рынка, есть жесткие ограничения на валютные операции, а бизнес вынужден продавать валюту по заниженному курсу.
Причины появления
Для явления характерны две причины. В первую очередь – это увеличение добычи природного сырья и его экспорт. Вторая причина вытекает из первой: уменьшение объёма промышленного производства в стране. Увеличивающийся экспорт сырья тормозит развитие национальной экономики. Развивается только поставляющая на мировой рынок добывающая промышленность. Приток доходов приводит к удорожанию национальной валюты. Это стимулирует удешевление импорта и увеличение его объёма. Иностранные товары вытесняют отечественного производителя. Развивается голландская болезнь. Причины могут развиваться стремительно или в замедленном темпе. Примерно такой же результат можно наблюдать при увеличении цены на экспорт природных ресурсов.
